Закрытие Рязанских храмов и церквей. 1929 - 1935 годы. Часть 1

1929 год, вошедший в историю как год «великого перелома», действительно становится переломным в отношении Советской власти к церкви. Начинается новый этап наступления на церковь. 24 января 1929 г. ЦК ВКП(б) принял Постановление «О мерах по усилению антирелигиозной работы», подписанное секретарем ЦК ВКП (б) Л.М.Кагановичем, в котором было отмечено, что Церковь использует трудности социалистического строительства и ведет контрнаступление на мероприятия советской власти.

Дальнейшее развитие законодательная основа в отношении церкви получила в Постановлении ВЦИКа и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 года, которым государство поставило под жесткий контроль всю деятельность церкви. «Двадцатки» мирян, составлявшие приход и арендовавшие помещения у местных властей, должны были зарегистрироваться в месячный срок.

В Постановлении подтверждалось что религиозные общества не имели прав юридического лица, не могли собирать средства на церковь. Кроме того, были увеличены налоги, в случае неуплаты которых священники и члены приходских советов могли быть арестованы.

В мае 1929 г. XIV Всероссийский съезд Советов внес поправку в статью 4 Конституции РСФСР, узаконив свободу религиозных исповеданий (исполнение религиозных обрядов и проповедь), и антирелигиозной пропаганды.

С этого периода начинается массовое закрытие церквей. В Рязани этот вопрос рассматривался на заседаниях Президиума Рязанского городского совета. Так, 26 августа 1929 года был заслушан доклад председателя комиссии по использованию церквей тов. Дубина, который отметил, что «наличие в городе Рязани до 30 церквей и других молитвенных зданий с одной стороны, и не более 2000 верующих с другой стороны, говорят за правильное решение трудящихся города в отчетно-перевыборную кампанию и данный от 32000 избирателей наказ новому составу Совета о закрытии ряда церквей и использовании их как народного имущества для культурно-хозяйственных целей»

Выступавшие на заседании объясняли необходимость закрытия церквей ростом культурных потребностей трудящихся масс, жилищным кризисом, недостатком помещений для роста кустарно-промысловых и промышленных объединений.

На основании этого Президиум Горсовета, выполняя волю трудящихся, выраженную в своем наказе Горсовету, постановил закрыть девять церквей: Николо-Дворянскую, Николо-Высоковскую, Илии Пророка, Спаса на Яру, Екатерининскую, Вознесенскую, Симеона Столпника, Святого Духа и Введенскую. Необходимо добавить, что летом 1929 года в Рязани было закрыто только четыре церкви, остальные верующим удалось отстоять.

Уездные и волостные исполнительные комитеты решали вопросы о закрытии церквей на местах. Стоит отметить, что в этот период вопрос о закрытии решался с учетом интересов верущих.

Так, например, в селе Гулынки Старожиловской волости Рязанского уезда верующим по договору было передано два здания – одно каменное, приспособленное для культовых целей и второе деревянное полуразрушенное и не используемое ими. Гулынский сельский совет ходатайствовал о предоставлении старого здания под избу читальню. (ГАРО Ф. Р4. Оп.1Д.1748.Л.62)

В селе Ершово, Спас-Клепиковской волости, за закрытие храма и использование его под клуб проголосовало большинство жителей (141 против 30). Ершовский сельсовет в справке указал, что в 4 км от с.Ершово в Спас-Клепиках имеется храм, который и будут посещать верующие. К ходатайству о закрытии церкви сельсовет приложил заявления граждан с просьбой не считать их верующими, поскольку они были записаны членами общины без их ведома. (Там же Л.205)

В г. Спасске по решению Спасского горсовета и общего собрания рабочих и крестьян один собор был передан под культучреждение (2323 голоса из 3374), верующим остались две хорошо оборудованные церкви. (Там же Л.425)

Большинство верующих с.Шилово выразили желание использовать храм под школу, а религиозные потребности удовлетворять в церкви с. Новоселки (1,5 км) и с. Борки (2км). (Там же Л.515)

Верующие с. Елатьма, в пользовании которых находилось семь храмов, добровольно отказались от пяти: Соборного, Благовещенского, Ильинского, Троицкого и Покровского, отдав их под культпросветучреждения. (Там же Л 526)

Имели место и спорные вопросы. Так, например, на заседании Ряжского уездного исполнительного комитета, 22 апреля 1929 года, было отмечено, что при населении 3699 человек в городе имеется пять больших церквей, поэтому решено было передать Соборную церковь под культурно-просветительские нужды. Однако от православной общины верующих в Рязанский Губисполком было направлено заявление с просьбой оставить храм верующим. Просьба была удовлетворена. (Там же Л.99)

В Рязани в это время решалась судьба двух главных соборов Рязанского кремля – Успенского и Христорождественского. В декабре 1926 года Рязанский городской совет заключил договор с группой верующих (обновленческой ориентации) в количестве 77 человек на бесплатное пользование двумя соборами с обязательным условием производства капитального ремонта. Было разрешено производить добровольные пожертвования на ремонт. Однако нужная сумма не была собрана и ремонт не выполнен.

По постановлению Президиума Рязанского горисполкома от 8 мая 1929 года была создана специальная комиссия из представителей Губкома, Губадмотдела, Губуправления строительного контроля, ГубОно. Губмузея и ГубФО, на которую было возложено составить подробный доклад о предполагаемом использовании двух соборов Рязанского кремля и представить смету на их дальнейшее содержание. Комиссия пришла к выводу, что здание Успенского собора необходимо сохранить как ценный памятник архитектуры и передать его в ведение областного музея.

На его ремонт планировалось выделить пять тысяч рублей. Христорождественский собор был передан Окружному архиву, который обратился с просьбой предоставить помещение для размещения архивохранилища. (Там же Л. 282)

Таким образом на территории Рязанского округа по состоянию на 25 апреля 1930 года из 835 зданий культа (в том числе 20 мечетей) 37 было закрыто, 798 продолжали функционировать. (там же Л643)

На XVI конференции ВКП(б), состоявшейся в апреле 1929 года был принят первый пятилетний план развития народного хозяйства Союза ССР на 1928/29-1932/33 годы и утвержден на Vсъезде Советов СССР в мае того же года.

Выполнение плана началось еще до его утверждения, с октября 1928 года, вызвав трудовой подъем масс, который вылился в массовое социалистическое соревнование, основной формой которого стало ударничество.

26 августа 1929 года Совет Народных Комиссаров СССР принял Постановление «О переходе на непрерывное производство в предприятиях и учреждениях СССР», которое вводило единый производственный табель-календарь. Календарный год предусматривал 360 дней и соответственно 72 пятидневки. Оставшиеся пять дней распределялись как революционные праздники в течение всего года.

Новый календарь был опубликован в газете Рабочий клич 4 октября 1929 года. Он исключал субботы и воскресенья, которые являются основными днями церковного богослужебного цикла. Это затрудняло посещение церкви верующими, поскольку все дни недели были рабочими. Кроме того, 15 декабря 1929 года Президиум ВЦИК издал постановление «Об урегулировании колокольного звона в церквах» горсоветами и райкомам. Это послужило сигналом к повсеместному запрещению звона с последующей конфискацией колоколов.

Дальнейшее закрытие храмов было запланировано в связи с поставленной задачей о сплошной коллективизации сельского хозяйства округа. В декабре 1929 года из Особой части по Госфондам в Президиум Рязанского Окрисполкома поступило заявление с просьбой предоставить местным исполкомам права абсолютного использования ликвидированных молитвенных зданий под культурно-просветительские учреждения или под жилье.

В заявлении было отмечено, что «со всей остротой на очередь дня выдвигается вопрос об особо интенсивной борьбе с религиозным дурманом вплоть до скорейшего уничтожения сельских церквей и иных молитвенных зданий, ибо немыслимо допустить, чтобы крестьянство, объединенное в колхозы, призванное служить проводником социализма в деревне, продолжало оставаться под влиянием церкви и отдавала бы на содержание таковой свои обобществленные трудовые средства». (Там же Л.556)

Таким образом, сплошная коллективизация на селе проходила совместно с раскулачиванием и сопровождалась закрытием храмов,что обостряло ситуацию и приводило к столкновениям между верующими и властью. К началу коллективизации были составлены списки лиц, лишенных избирательных прав. Они были значительно расширены, зачастую в них включали тех, кто так или иначе был связан с «отправлением культа».

Так, например, по Ряжской волости, жительница села Нагоровское, учительница Дементьева М.М. была лишена избирательных прав за то, что вышла замуж за сына попа. К хозяйству тестя попа никакого отношения не имела и была лишена избирательных прав по месту жительства мужа. В деревне Александровка Аннушкина И.И., жена учителя, была лишена избирательных прав как дочь дьякона, хотя проживала у мужа и никакой материальной зависимости от отца не имела. (ГАРО Ф Р5. Оп1. Д. 201Л.49)

Значительно усугубляли ситуацию церковные расколы, возникшие в Русской Православной Церкви с 1922 года и разделившие священство и верующих на непримиримые враждующие стороны. Одни (обновленцы ) признавали и поддерживали Советскую власть, другие (сергиане) признавали и лояльно относились к власти, однако большинство верующих, особенно в сельской местности, именовавшие себя истинно-православными христианами и принадлежавшие к разным течениям (иосифляне, буевцы, мечевцы, викториане), были радикально настроены против Советской власти, оказывали сопротивление и агитировали крестьян за выход из колхозов.

Однако, со стороны власти также имели место незаконные действия, названные впоследствии «перегибами». В июле 1930 года в Рязани прошла Окружная конференция групп бедноты и батрачества, которая подвела итоги первых месяцев коллективизации.

Установка ОКРИКа – коллективизировать округ к весне 1930 года была признана искривлением линии партии, перегибы по отношению к середняку стали причиной замедления колхозного движения. Выступая перед собравшимися председатель окружного исполнительного комитета Козлов Ф.И. отметил:

«Мы лишали избирательных прав, закрывали церкви, раскулачивали кого не нужно и т.д. Тут ряд товарищей указывали, что где-то восстановили кулака, восстановили попа, попову жену. Поп умер 10 лет назад, а жену его раскулачивают. Товарищи, говоря по совести, можно ли так подходить к вопросу. Мы ликвидируем кулака, отбираем у него все то имущество, которое может использоваться колхозом, это верно. А когда мы выгоняем попадью с ребятишками, чего мы этим достигнем. Говорят, что взяли у нее в колхоз одни сани и одну корову, больше у нее ничего нет. Ее надо восстановить». (ГАРО Ф Р.5 Оп.1 Д.209 Л.16)

Конференция отметила, что важной задачей является укрепление союза бедняка и батрака с середняком. Был также затронут вопрос о «святых письмах» от Божией Матери, распространяемых в Шацком, Пителинском, Сараевском районах и агитирующих крестьян за выход из колхозов, иначе «Бог накажет».

Они были расценены как вылазки классового врага, который пытается всеми возможными способами навредить Советской власти. Выступавшие отмечали, что с каждым годом все больше разоблачается истинная роль религии, и трудящиеся начинают понимать, чьим классовым интересам служит религия и что за сладкими «братолюбивыми» речами попов и сектантов прячется звериное лицо кулака и вредителя.

Продолжение во второй части